На этой неделе в школах Петербурга начали сдавать ЕГЭ. Единый госэкзамен проводится почти во всем мире. Но только российские власти умудрились сделать его бомбой замедленного действия, которая в скором будущем может оставить страну без своих мозгов. Практика приема в вузы исключительно только по баллам ЕГЭ показала, что в ловушке оказались все: и «липовые отличники», с «нарисованными» баллами, которые, поступив, потом не в силах одолеть вузовскую науку, и честные абитуриенты, которые так и не смогли пробиться в вузы, и сами вузы, вынужденные тянуть двоечников с курса на курс.

Фото: mygazeta.com

Чему учит мировой опыт

Может ли абитуриент поступить в университет на физмат, не сумев усвоить три закона Ньютона? Или поступить на филфак, не умея отличить Пушкина от Маяковского? Оказывается, еще как может. Родителям достаточно найти возможность обходным путем обеспечить своему чаду высокие баллы ЕГЭ, и он гарантированно попадает в самый престижный университет страны! Потому что в России абитуриента с высокими баллами любой университет обязан принять не глядя. Сплошь и рядом принятый на первый курс «кот в мешке» оказывается нерадивым студентом, но отчислить его для вуза «себе дороже», ибо в российских университетах действует так называемое подушное финансирование преподавателей, которого нет больше нигде в мире. Если вуз отчислит, скажем, 5 процентов студентов-двоечников, ему тут же уменьшат фонд зарплаты, а следом наступает сокращение штата преподавателей тоже на 5 процентов (либо перевод профессоров и доцентов на половину или на четверть ставки).

Отцы-основатели нынешней российской системы приема в вузы уверяют, что внедрили у нас зарубежный метод, который успешно действует в разных странах. Они лукавят. В России внедрена пародия на западную систему!

За рубежом школьники тоже сдают Единый экзамен, но там он вовсе не единственный и далеко не самый определяющий критерий оценки способностей.

В США и в Великобритании массовое университетское образование не называется профессиональным: человек получает в одном из двух тысяч типовых университетов диплом, который свидетельствует об определенном базовом уровне образованности его обладателя. А дальше — плыви сам, как знаешь. Желаешь получить уже профессиональное высшее образование — необходимо пройти серьезное дополнительное обучение: в течение нескольких лет сдавать многочисленные экзамены, проходить практики, получать аттестаты и лицензии. Весь этот тяжкий труд выковывает профессионала. И только профессионал, признанный коллегами (ассоциацией медиков, ассоциацией юристов и т. д.), будет допущен до хирургических операций в больнице, до управления новым технологическим оборудованием на заводе, до адвокатской практики.

Но, помимо типовых вузов, в США и в Великобритании есть 20–30 наиболее престижных университетов, где сразу готовят профессионалов, — Гарвард, Принстон, Стэнфорд, Кембридж, Оксфорд… В Оксфорд, например, поступить очень трудно. Заявление кандидат в студенты подает загодя — осенью перед предполагаемым годом начала обучения! Это нужно для того, чтобы вуз мог тщательно отобрать кандидатов. Специальная комиссия рассматривает оценки, рекомендательные письма, проводит собеседования. Отказать в приеме могут без объяснений.

В Массачусетском технологическом институте, кроме экзаменов по предметам, требуется написать эссе и выдержать собеседование, где оцениваются творческие устремления и даже… воспитанность. Приемная комиссия подчеркивает, что она принимает не баллы отметок, а человека, и потому очень щепетильно относится к отбору. MIT очень серьезная кузница инженеров, институт дает ряд инженерных степеней — инженер-химик, инженер-строитель, инженер астронавтики, инженер-механик, инженер-ядерщик и другие.

Во Франции система высшего образования устроена иначе. Записаться в государственный университет там может каждый, предъявив лишь документ о сдаче ЕГЭ (по-французски это бакалавриат). Причем обучение там исключительно бесплатное. Конкурса никакого нет, берут всех! Но дальше — дерзай! В Сорбонне, например, есть зал на три тысячи человек, там проводят занятия с первокурсниками и постоянно устраивают контрольные по предметам. Учатся дальше только те, кто справился с заданиями. С каждым месяцем студентов становится все меньше, но окончательный конкурс устраивается при переходе на второй курс. Останутся лучшие. Такую попытку получить университетское образование можно осуществить лишь два раза в жизни. Если дважды поступал и дважды исключали за неуспеваемость, третий раз в поступлении будет отказано на всей территории Франции. Так что все абсолютно по справедливости и никакой коррупции при поступлении в вуз.

Но университетское образование во Франции также не считается высшим профессиональным. Его надо получать в одной из очень престижных и старейших Высших школ (Grande Ecole). Например, в Высшей политехнической школе, Высшей школе оптики и немногочисленных других. Чтобы иметь право поступить в Высшую школу, нужно либо отучиться с отличием три года в государственном университете, либо закончить в этой же Высшей школе специальные подготовительные двухгодичные классы по выбранному направлению. А затем каждому абитуриенту предстоит выдержать трудные вступительные экзамены в стенах Высшей школы и преодолеть серьезный конкурс. Но зато диплом дает гарантии полной занятости, престижной работы и высокой зарплаты.

Вузы заполняют липовые отличники

Так за рубежом. А что сделали у нас в России?! Взяли разветвленную крону западного дерева и отсекли все до единой ветви, оставив лишь обрубок ЕГЭ, оказавшийся абсолютно бесплодным. Более того, этот обрубок начал гнить — с каждым годом он все сильнее плодит коррупцию.

Первый тревожный звонок прозвучал сразу же, как ввели в практику автоматический прием в вузы по баллам ЕГЭ. Тогда же в крупнейшем медвузе высадился иногородний десант абитуриентов, говоривших «одын кофе и одын булка», но с высоченными баллами по русскому языку. Ситуация раскрылась быстро, и родители оставшихся за бортом честных ребят подняли скандал. В тот раз восторжествовала справедливость: приняли достойных. Но в министерских сферах этот тревожный звонок не услышали, и в результате в последующие годы бацилла лжи постепенно проникла в среднюю школу уже по всей России — в небольших городах явно нащупали какие-то пути облегченной сдачи ЕГЭ. Через Интернет сейчас можно найти немало фирм, продающих уже готовые сертификаты с высокими баллами ЕГЭ, по цене от 20 до 80 тысяч рублей. В 2012 году это был уже шквал: в вузах двух столиц баллы ребят из российской глубинки существенно превосходили баллы выпускников школ крупных городов, в том числе Москвы и Петербурга. Кто бы возражал, будь это самые талантливые школьники со всей страны. Но у многих баллы оказались «нарисованные», что выяснилось в первый же месяц занятий на первых контрольных. И теперь деканы разных факультетов повторяют одно и то же: «Сегодня можно без сожаления отчислить с первого курса две трети студентов, поступивших в вуз с высокими баллами. У них — от двух до пяти заваленных экзаменов, а уж несданных зачетов и лабораторных — не счесть. Это и понятно: с хилыми школьными знаниями успешно обучаться в вузе невозможно».

Справедливости ради заметим, что высокий балл школьникам в российских губерниях рисуют не только за взятку, но и потому, что губернаторы давят на отделы образования своих губерний, так как итоги ЕГЭ напрямую влияют на их губернаторский рейтинг. Педагогическое сообщество давно уже требует отменить эту зависимость.

Вот и получается ловушка: липовые отличники заваливают экзамены в первую же сессию, но честные и умные ребята уже не поступили. Особенно тяжелая ситуация сложилась даже не в технических вузах, которых все-таки много, а в тех, которых в том же Петербурге единицы. Например, особенно сложно поступить по-честному в медицинский: желающих огромное количество, но на входе нет ни творческого конкурса, ни специального экзамена, и вуз вынужден брать всех подряд, кто пришел с высокими баллами. Спрашивается: если артистом не может быть кто попало, и потому там проводят творческий конкурс, то почему же врачом или учителем — пожалуйста?!

Нельзя выставлять и всех петербуржцев с москвичами «белыми и пушистыми». Ректоры заметили одну тенденцию: по документам ребята живут в Петербурге или Москве, а 11-й класс заканчивали почему-то в маленьких городках России, в автономных округах, в аулах. Понятно, что это попытка получить более высокий балл ЕГЭ в глубинке и благодаря ему пройти в вуз либо попасть в группу целевого набора от этого региона.

Честные абитуриенты остаются «за бортом»

Честным ребятам в вузы пробиться стало трудно. В Петербурге сдавать ЕГЭ вообще непросто: жесткий контроль — в туалет сопровождает преподаватель, найдут мобильник, шпаргалку — выгонят с экзамена. Да и эксперты при проверке оценивают работы школьников довольно строго. Тем более выпускникам обидно до слез, когда они видят липовых высокобалльников, которые с видом победителей получают свой студенческий билет. Конечно, многие из них потом расплывутся лужей уже после первой контрольной, но место честных ребят они уже заняли!

Последние пытаются противопоставить лжи и обману титанические усилия — они трудятся, не поднимая головы, весь 10-й и 11-й класс, занимаются с репетиторами, учатся по компьютерным программам, ходят на подготовительные курсы. Но плетью обуха не перешибешь. В Петербурге, например, единицы выпускников получают на экзаменах по химии, физике, биологии больше 80 баллов. Это если по-честному. А минимальный проходной балл в Первом меде, например, в 2012 году по трем предметам ЕГЭ был 256!

Лучшие уедут учиться за границу

Из тупика, в который государство загнало честных выпускников, остался один путь — уехать за высшим образованием за рубеж — в Финляндию, Польшу, Чехию, Францию, Германию, Нидерланды, США, Австралию, Китай… Именно эта тенденция четко прослеживается в последние два года: абитуриент «повалил за бугор».

На международных образовательных EDU-выставках, которые в Петербурге организуют университеты разных стран, молодежи собирается все больше. Многие иностранные вузы принимают на обучение бесплатно и дают стипендию — так что дорога на Запад и на Восток открыта для всех, независимо от материального положения. Но даже если в некоторых вузах потребуется платить за обучение, получается часто все равно дешевле, чем у нас в России учиться на контрактной основе. Курсы иностранных языков в Петербурге заполнены школьниками. Впрочем, в ряде стран и язык необязательно знать отлично — принимают на подготовительное отделение, где ученик должен за год выучить язык. Вдумчивые школьники поняли: на родине им мало что светит с нынешней системой приема в вуз по абстрактному ЕГЭ, с «липой» и подтасовками. Перспектива для страны очевидна: многие наши лучшие уедут за границу и в большинстве случаев домой не вернутся.

С чем останется Родина?

Прием в вузы исключительно по баллам ЕГЭ авторы этой идеи подавали как способ собрать талантливых ребят из глубинки в лучших вузах Москвы и Петербурга. Но жизнь показала, что затея с треском провалилась: знаменитые вузы захлестнула масса слабых студентов с окраин России.

Вузы сегодня поставлены в идиотскую ситуацию: на входе они обязаны принять без разбора всех, кто принес документы с высокими баллами, а затем на выходе обязаны подготовить качественных специалистов. Но так не бывает! Страна фатально движется к тому, что года через три из университетов России будут масштабно выпускаться лишь средние, а то и плохонькие «специалисты», результатом работы которых будут рушащиеся мосты, падающие самолеты, неверно поставленные диагнозы.

Как спасти образование

Мнения ректоров вузов

Геннадий Бордовский, президент Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена:

— Нынешнюю систему приема по ЕГЭ никак нельзя назвать объективной. Ибо ее построили так, что для рейтинговой отчетности всем — и школе, и Комитету по образованию, и губернатору, и вузу — требуется высокий средний балл. И не проверяется, честным ли путем школьник его получил. В советское время вступительные экзамены в институт обеспечивали наличие примерно одного уровня знаний по предметам у первокурсников. Сегодня единого уровня нет — у кого-то в группе хорошие знания, а кто-то даже не усвоил элементарного. Это сильно осложняет учебный процесс.

Выпускники школ плохо знают физику. С химией положение еще хуже. В нашей стране, казалось бы, надо химию всячески развивать, школьников химией заинтересовывать, чтобы не сырье страна продавала, а осуществляла глубокую переработку нефти, газа, угля, древесины. А вместо этого количество уроков химии в школе сокращается каждый год.

Другая проблема. Ясно же: если студент заваливает экзамены в сессию, его должны отчислить. Отчислить-то могут, но это чревато неприятными последствиями: тот вуз, который многих неуспевающих исключает, проигрывает. Например, в этом году по нашему университету 100 профессорско-преподавательских ставок пришлось сократить — это происходит из-за отсева. Но, с другой стороны, не можем же мы тянуть совсем нерадивых с курса на курс!

Я сам закончил герценовский. И вот недавно поднял в архиве нашего университета два приказа — о зачислении моей группы в 1958 году и об окончании в 1963 году. Не поверите, какой был отсев в те времена: 48 процентов! Получить неуд для студента той поры было катастрофой, ибо две двойки — и отчисляли без разговоров. И преподавателей никто из-за этого не увольнял.

Далее. В театральный вуз есть творческий конкурс. В консерваторию тоже. На архитектурную специальность тоже. А вот в педагогический нет! Сегодня при приеме по ЕГЭ мы не знаем, кто к нам поступает, мы даже владение речью проверить не можем! Представляете себе: косноязычный педагог!

Ректоры постоянно на всех совещаниях говорят обо всех этих проблемах. Но, увы! Ничто не меняется. В России во главу угла при приеме в вузы поставлена заформализованная система оценки — давно, кстати, осужденная учеными на том же Западе, на который тут у нас равняются. В любой стране — будь то США, Германия, Франция, Польша — контроль качества набора студентов возложен именно на вуз.

Юрий Васильев, президент Санкт-Петербургского государственного политехнического университета:

— В последние годы все более становится заметно, что школьная подготовка абитуриентов, особенно иногородних, слабовата, хоть и поступают они с высокими баллами ЕГЭ. Многие студенты-первокурсники абсолютно не готовы воспринимать сложную математику и физику первого курса. О химии вообще не говорю, с химией просто беда. В результате в течение первого семестра приходится повторять азы средней школы. Это нонсенс, порожденный нынешней системой приема по баллам ЕГЭ.

Мне сдается, что в крупных технических вузах должен быть узаконен обязательный устный экзамен. Только он позволяет оценить уровень знаний, увидеть, насколько развита речь абитуриента. Ведь инженер должен уметь отстаивать свою точку зрения. А сегодня часто студент заканчивает бакалавриат или магистратуру, защищает работу, а толково рассказать о ней не в состоянии! Возникает сомнение: сможет ли он выполнять функции инженера?

Сергей Багненко, ректор Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета имени академика И. П. Павлова:

— Главный минус системы приема по ЕГЭ в том, что баллы за экзамен стали единственным критерием, по которому определяется пригодность абитуриента для обучения конкретной профессии. Так быть не должно. Ведь становление специалиста происходит с учетом многих других критериев — готовности осваивать большой объем новых знаний, старательности, дисциплинированности, психологической устойчивости. Все эти качества чрезвычайно важны для врача.

Так что же делать? Сейчас в нашем, например, университете четверть, а то и треть поступивших в 2012 году показали на первом курсе свою несостоятельность как студенты. Вуз обязательно должен иметь возможность, применяя систему периодических проверок, давая шанс каждому студенту, отсеять худших, оставляя лучших.

Но при этом вуз не должен остаться без студентов! Как это осуществить на практике? Выход для нашего университета вижу такой: набрать на первый курс большее, чем в прежние годы, число внебюджетных студентов. Прием будет вестись, как и раньше, по баллам ЕГЭ, но в течение первого года обучения будут отсеиваться неуспевающие студенты, а освободившиеся бюджетные места заполнят лучшие студенты из категории внебюджетного обучения. Естественно, и неуспевающие платные студенты тоже будут отсеиваться. Таким образом, ко второму курсу университет выйдет на свою стандартную цифру приема. И это будут уже лучшие студенты, с примерно одинаковым высоким уровнем знаний. На втором-третьем курсах отсев неуспевающих продолжится, а на их место придут успешные студенты из других медицинских вузов страны — в наш университет многие ребята имеют желание перейти. Такая система дополнительного набора решает много проблем: поступление в вуз становится не автоматическим, а всем первокурсникам дается честный шанс отстоять свое право на учебу, заслужить его трудом и усердием. В результате университет получает студентов достаточно высокого качественного уровня.

Анатолий Оводенко, ректор Санкт-Петербургского государственного университета аэрокосмического приборостроения:

— ЕГЭ вводился, как нам тогда говорили, для широкой доступности высшего образования. Ну вот, сегодня доступность есть — приезжай из любого городка или аула и поступай. Но контроля на входе никакого нет — никто не проверяет, соответствуют ли знания абитуриента указанным в его документах баллам ЕГЭ. Часто мы уже сразу видим — по ошибкам в тексте заявления иного абитуриента, — что он далеко не соответствует, но сделать ничего не можем, ибо в документе баллы у него высокие.

Считаю очень важным следующее: надо вузу самому готовить своего абитуриента. Да, это тяжелое и затратное дело, но оно потом окупается качественными студентами. У нашего университета заключено 150 договоров со школами в Петербурге и в регионах России. Наши преподаватели проводят занятия с учениками с 9-го по 11-й класс, в ряде городов организованы консультационные пункты. В нашем университете серьезные, трудные в постижении технические специальности. Чтобы ими овладеть, абитуриент должен хорошо знать физику, математику. В Петербурге способных ребят немало, и мы приняли в 2012 году на бюджет 62 процента питерских выпускников, и я в целом ими доволен. Мы — единственный в городе технический вуз, который набрал на бюджет всего 40 процентов иногородних студентов.

Владимир Мау, ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы:

— Думаю, не нужно закрывать в городах на периферии вузы, признанные малоэффективными. Даже не слишком хорошее высшее образование лучше для молодежи, чем полное его отсутствие. Закрытие вузов в провинции резко увеличило приток не лучших, а средненьких школьников в самые престижные вузы Петербурга и Москвы.

Университетам должно быть дано право самим найти своих студентов. Скажу о нашей Академии госслужбы. Государственные служащие должны обладать совершенно определенными компетенциями и пониманием ответственности, ибо управление — сложная область. Но еще необходимо иметь некий, как я называю, ген гуманности. Без него идти работать с людьми, руководить ими — бесполезное занятие, ибо доверия общества к такому человеку не будет. Поэтому, безусловно, личные качества абитуриента должны учитываться при приеме в вуз, а сейчас этого абсолютно не обеспечивает автоматический прием исключительно по баллам ЕГЭ. По моему мнению, ЕГЭ следует рассматривать как норматив, но не как единственный параметр. А уж жесткую зависимость численности преподавателей вуза от числа студентов надо либо отменять немедленно, либо разрешить вузу набирать группы кандидатов-первокурсников, которые в течение первого года обучения заменят отчисленных двоечников.

материал: Нина Андреева-Росс
теги: санкт-петербург, егэ, студенты
материал размещен 29 мая 2013 в 15:30, просмотров: 3235

SMI2